Я зависима от отношений не могу одна. Эмоциональная зависимость

Если мужчине нравится женщина, он заинтересован в том, чтобы удержать ее, и начинает играть и манипулировать, дабы опутать ее запретами, страхами и лишить инициативы. О чем мы? Обо всех этих снисходительных взглядах, скептическом отношении к твоим успехам, сценах ревности и «застукаю с другим - убью обоих», «я в доме мужик, а тебе слова не давали», «поменьше слушай своих тупых подруг - они тебе насоветуют...» и даже о нежностях вроде «глупенькая моя». Или вот, например, излюбленные забавы манипуляторов .

• Игра в прятки: возлюбленный исчезает на время, иногда без всякого объяснения, а потом радостно появляется, как будто соскучившись. За это время ты и сама измучишься в догадках: где он, не бросил ли (это было бы ужасно).
• Игра в дистанцию: парень то охладевает, то воспламеняется, не поймешь, как он к тебе относится. Мужчины вообще часто демонстрируют независимость, потому что свобода и маневренность важнее привязанности.

Не зря женщины жалуются, что любовь иногда напоминает гипноз: разум может подсказывать, что ничего хорошего из этой связи не выйдет, но воля парализована, будто тебя подменили.

Психологический смысл постепенного (шаг за шагом) избавления от созависимости в том, чтобы проанализировать свою личность , признать вину, пережить вместе со всеми агрессию, которую чувство вины вызывает. Сами «пострадавшие» успокаиваются, когда находят замену.

Метод лечения от созависимости

Он вытекает из ее природы. Ниже несколько рекомендаций. Надеемся, они тебе помогут.

1. Найди и проанализируй травмирующую ситуацию из прошлого.
2. Повысь самооценку, силу Я, эго и суперэго («Я могу», «Я должна»).
3. Тренируй такие социальные компетенции, которые помогали бы тебе в будущем фиксировать объективно конфликтную ситуацию, занимать продуктивную (активную, инициативную) позицию в конфликте, выдерживать неизбежное напряжение и тактические проигрыши.
4. Заяви о своих требованиях (придется устроить конфликт). Дело в том, что выход из созависимых отношений происходит через конфликт . Зависимая личность осознает свое положение как проблему, оглядываясь назад, убеждается, что годы терпения прошли напрасно, никто не оценил жертву, никто не собирается менять положение дел, пора подниматься с колен, подавать голос.
5. Преодолевая страх и привычки, выработанные в ходе приспособления к рабской жизни, двигайся к свету. Восстановление после любой продолжительной болезни происходит долго, с рецидивами, неестественно – много новых навыков придется приобрести.
6. Научись говорить «нет». Пожалуй, это самое главное. Зависимая личность старается подстроиться под других, живет иногда в режиме исполнения чужих желаний, заведомо соглашаясь на любой вид помощи и принимая все «клики» извне. Такая сервильность рассчитана на благодарность людей, импульс которой зависимая личность путает с проявлением любви. Так бывает, когда самую яркую реакцию у родителей вызывают только «трудовые подвиги» детей – хорошие оценки, помощь по дому или похвалы чужих людей, например учителей.
7. Построй самостоятельный проект, выбери новую жизненную стратегию . Такая существенная перемена требует перестройки отношений в окружении. И необходима мечта, которая откладывалась из-за того, что созависимость мешала зависимой личности явить миру свои лучшие задатки, реализовать заветные желания.
8. Найди советчика. Всякому выходящему из тьмы нужна путеводная звезда или поводырь. Таким человеком может быть друг, более опытный товарищ или подруга, которые с пониманием и сочувствием относились бы к положению зависимой личности, помогали бы словом и делом, внушали уверенность в успехе. На эту роль подходит и психолог, если он сам когда-то преодолел психологическую зависимость.

Только сразу предупреждаем: после того как начнется новая жизнь (на что потребуется как минимум два года, ведь речь идет о перерождении личности), иногда происходят срывы, когда зависимые личности возвращаются к своим мучителям . Жертве может показаться, что только этот изверг и любил ее по-настоящему, только он и нуждается в ней… Будь стойкой, борись с искушениями!

В своей частной практике я часто имею дело с отношениями, которые называют зависимыми. О них и пойдет речь в этой статье.

Понятие зависимости. Феноменология.

О зависимости можно говорить только как о феномене парных отношений: партнером может быть другой человек, вещество, игра - все, что угодно. Если я один, ни с кем и ни с чем не связан, то и никакой зависимости у меня быть не может или ее существование никак себя не обнаруживает.

В «обычной жизни» слово «зависимость» используют для обозначения неконтролируемого пристрастия к химическим веществам: алкоголю, наркотикам, таблеткам и так далее.

Были выделены клинические признаки зависимости как болезни: потеря контроля над своим поведением в отношении химических веществ, то есть потеря контроля над употреблением - если человек начал пить, то он уже не может остановиться, не бывает одной рюмки или одного укола, синдром отмены вещества - тяжелое физическое и психическое состояние, которое можно «снять» быстро и эффективно только возобновив употребление, сужение интересов личности до «контактов» с веществом - его поиск, приобретение, употребление, обсуждение его свойств, исследование разнообразия веществ.

Само состояние зависимости в период активного употребления химического вещества, то есть когда «все хорошо» - это измененное состояние сознания, искажающее образ мира и себя самого, устраняющее боль, субъективное переживание неприятностей и возможной ответственности за них.

Его противоположностью является состояние абстиненции, то есть отсутствия необходимого количества вещества в организме, что само по себе сопровождается резким ухудшением физического состояния, переживанием отчаяния, ужаса, безнадежности, угрозы собственной физической и психической гибели.

Источник своих страданий человек видит не в себе и не в своем поведении, приведшим его к употреблению химических веществ. Источником нынешних страданий, по мнению зависимого, является отсутствие вещества и плохое отношение других людей, которые не обеспечили ему необходимых жизненных благ, а сейчас еще и мешают ему употреблять химические вещества, которые «помогают» чувствовать себя лучше.

В этом смысле зависимость называют болезнью безответственности. И до тех пор, пока человек не рискнет менять себя, свое отношение к употреблению и к жизни вообще, выздоровление, то есть длительная и устойчивая трезвость, невозможно. Все то, что справедливо для химической зависимости, оказывается верным и для эмоциональной зависимости.

Феноменология эмоциональной зависимости

Понятие «эмоциональная зависимость» имеет несколько сторон.

Во-первых , это переживание собственной несвободы в отношениях со значимым человеком. Зависимый человек не может выражать или даже осознавать некоторые свои чувства партнеру, соответственно ограничено и его поведение в таких отношениях.

С другой стороны, он чувствует внутреннюю необходимость (часто с оттенком вынужденности) поступать определенным образом, чтобы значимые отношения сохранялись «как всегда», а острое беспокойство, возникающее если «что-то идет не так», смягчалось или проходило вовсе.

Контакты с разными людьми выстраиваются по одному и тому же сценарию, причем человек как будто играет одну и ту же «роль» или это могут быть две «роли», которые сменяют одна другую. В зависимых отношениях это «роли» «жертвы», которая страдает и которой что-то «нельзя» (делать, чувствовать), и тирана, который «выглядит довольным», поскольку ему «можно» то, что «нельзя» жертве. Человек может быть «хронически жертвой», «хронически «тираном» или менять эти «роли» в разных отношениях и контекстах.

Во-вторых , зависимому человеку все-таки не нравится его несвобода и возобновление своего зависимого поведения, вызывающие стыд или вину «перед собой» за свою «слабость».

В-третьих , в случае угрозы стабильности таких отношений, каждый из партнеров испытывает сильную тревогу, с которой невозможно справиться иначе, чем снова совершив свое зависимое действие. Можно сказать, что эмоциональное благополучие одного зависит от поведения другого.

Если один из партнеров начинает вести себя непредсказуемо или неудобно для другого, например, предъявляет свое недовольство чем-либо в этих отношениях, то второй «принимает меры» - демонстрирует возможность «наказания» для первого. Таким «наказанием» обычно становится несправедливое обвинение, пристыжение, злость или прямая угроза разрыва отношений. После этого второй отказывается от своей «инициативы», возобновляет свое прежнее поведение, лишь бы не рисковать.

В ситуации угрозы прерывания связи зависимого человека перестает интересовать что-либо, не связанное с самими отношениями.

В-четвертых , такие отношения удерживаются прежде всего страхом потери друг друга, «состоят» из попыток его избежать любой ценой, что и делает каждого из партнеров несвободным во многих своих проявлениях.

В-пятых , каждый из партнеров, будучи не в состоянии переносить свою сепарационную тревогу, считает, что «виноват» в его плохом состоянии не он сам, а другой. Этот другой «ведет себя» неудобно, вот он и виноват.

Зависимый человек не считает свою тревогу «ненормальной» и не обращается за помощью по этому поводу. Он считает «ненормальным» поведение партнера и просит «рецепт» изменить именно его. Такое положение называется безответственностью в отношении себя самого и своей жизни.

В-шестых , зависимый человек испытывает большие трудности в регуляции своего эмоционального состояния без привлечения к этому «партнера по зависимости», ему трудно восстановить свое душевное равновесие самостоятельно.

Пока отношения не вернулись в привычные рамки, пока не возобновлено привычное поведение, пока партнер снова не начал «вести себя как надо», тревога, страх, гнев не ослабевают. С этим связаны большие трудности в контактах с людьми, постоянная нуждаемость в поддержке, утешении, одобрении извне, ранимость, обидчивость, пугливость.

Там, где у химически зависимого была «связь» с веществом, у «обычного человека» оказывается искаженная болью и тревогой «связь» с другим человеком. Ту функцию (изменения психологического и физического состояния), которую выполняет химическое вещество у наркомана и алкоголика, у эмоционально зависимого человека осуществляет партнер.

Зависимому человеку необходимо совершать некоторые стереотипные действия, чтобы «добыть» себе утешение и успокоение, изменить свое состояние в лучшую сторону. Это может быть: приобретение вещества, обман, добывание денег, звонки каждые пять минут, выслеживание, бесконечные «разговоры на чистоту», драки, болезни, обвинения, запугивания и так далее.

Вот и выходит, что зависимость - это единое по своей структуре расстройство личности, поведения, к чему бы оно в данном конкретном случае ни относилось. Если есть «зависимая триада» (потеря контроля над своим поведением, синдром отмены «вещества», концентрация внимания на «объекте зависимости»), значит можно говорить, что мы имеем дело с зависимостью от чего- или от кого-либо у данного человека.

Понятие расщепления. Феноменология.

Зависимые люди обладают некоторыми особенностями, общими для всех них. Самая яркая особенность - невозможности испытывать любовь, и злость к одному человеку, значимому партнеру. Эти чувства могут переживаться и проявляться только отделенными одно от другого, в тот момент, когда я недоволен партнером, я как будто «забываю», что люблю его, и наоборот.

Каждому из партнеров как будто «не хватает» половины спектра чувств, который «можно достроить» в себе за счет присутствия этого «полюса чувств» у партнера. Такое состояние называется внутриличностным расщеплением, оно в той или иной степени свойственно любой зависимости.

В зависимых отношениях оказываются расщепленные партнеры, ярко выраженный эмоциональный «полюс» одного провоцирует выраженный «полюс» другого. Они могут комплементарно дополнять друг друга (например, одному доступна агрессия, а другому - уступчивость), и это наиболее стабильные пары, или конкурировать своими одинаковыми «полюсами» (оба уступчивые или оба агрессивные), что делает отношения более конфликтными (в первом случае пассивно-агрессивными, во втором - открыто агрессивными в отношении друг друга) и менее стабильными.

При этом каждый из партнеров «смутно чувствует», что ему чего-то недостает, чего-то, что есть либо у партнера, либо должно быть где-то во внешнем мире.

Люди, хронически оказывающиеся в зависимых отношениях, так или иначе ощущают свою дефицитарность, не побоюсь этого слова. Зависимость - это парная «игра», в нее вступают только те, кому нужна именно такая форма совместности. Ее главный недостаток - боль и страдания, постоянная тревога, отсутствие перспективы что-то изменить, если внутри таких отношений что-то «разладилось».

Но есть и «выигрыш»: иллюзия вечности зависимых отношений. К сожалению для всех зависимых - именно иллюзия, поскольку бывает, что кто-то из партнеров все-таки рискует прекратить эту взаимную пытку и прервать отношения.

Более того, в партнере зависимый человек обнаруживает часть себя, функцию, которая у него самого в дефиците. Таким образом, по отдельности каждый из них дефицитарен, но вместе они - живой целостный организм.

Зависимость - это молчаливый уговор: ты делаешь за меня одно, например, проявляешь агрессию, а я за тебя другое - поддерживаю связь с миром через теплую привязанность. Пока каждый выполняет свою часть уговора, никакое разделение никому не грозит, тревога остается под контролем и не мешает психической и социальной жизни каждого. Партнеры «развернуты» друг к другу своими «хорошими» полюсами, их отношения прочные.

Это состояние в гештальтподходе называется слиянием, психоаналитики говорят о недостаточной психической дифференцированности каждого партнера. Причем первична именно она, в зависимых отношениях как раз и оказываются люди, которым их собственная автономность тягостна. Постепенно уровни психической дифференциации партнеров как будто «подстраивается один под другого», изначальная разница становится все менее заметной - слияние же!

По отношению к «внешнему миру» каждый из партнеров «остается сохранным». Бывает, что степень их успешности и продуктивности может увеличиться. У каждого из партнеров дезактуализируется проблема поддержания внутренней базовой безопасности, что позволяет «заняться другими делами».

У зависимого человека «внутренняя безопасность» связана с установлением «хороших» и «вечных» отношений с кем-то, спроецирована способность заботиться о самом зависимом, поскольку себя зависимый переживает слабым и беспомощным. А вот представления о «заботе» различаются от ежедневного биться (значит, любит!) до ежедневного кофе в постель).

Тревога и неудовольствие, вынужденные действия возникают, если один из партнеров начинает «играть не по правилам», хочет каких-то изменений, или если сама жизнь требует новых навыков взаимодействия, ставит новые задачи.

В таком случае «инициатор изменений» становится «плохим» и его необходимо «вернуть на прежнее место». Второй партнер предпринимает открыто или пассивно агрессивные действия (обвинения, обида, злость или запугивания) для восстановления статус-кво.

Оба партнера отличаются высокой тревожностью и низкой переносимостью напряжения и фрустрации. Для «жертвы» фрустрация - это отвержение и игнорирование ее партнером в контакте, для «тирана» - попытки ему противоречить. Но есть и общая для них фрустрация: угроза разрыва зависимых отношений.

Соответственно и ведут они себя противоположно и комплементарно. «Жертва» подавляет свои проявления, боясь вызвать неудовольствие «тирана». Не секрет, что основные паттерны нашего поведения формируются в детстве на основании тех моделей отношений, которые нам «показывают» родители.

Жизненный опыт «жертвы» говорит о том, что только блокируя свою агрессию и подчиняясь чужим требованиям можно надежно сохранить значимую связь. «Тиран» напротив активно проявляет свои требования, подавляя сочувствие и вину. В его жизни получить желаемое возможно только жестко настаивая на своем.

Однако, говорить, что у «жертвы» все в порядке с теплыми чувствами, а у «тирана» с агрессией было бы преувеличением.

Каждый из них неспособен регулировать себя самостоятельно, основываясь на своих потребностях и состояниях: «жертва» не имеет выбора помогать кому-то, например, или не помогать (если она не помогает, то чувствует такую вину, что это ей получается «себе дороже»), терпеть или не терпеть насилие, а «тиран» не имеет выбора в том, чтобы нападать или не нападать - ему «некуда деть» постоянное внутреннее напряжение, кроме как в непосредственное отреагирование.

Вместо переживаний, мы имеем дело с аффективными вспышками.

«Тиран» делает с другими то, что когда-то делали с ним. Чем сильнее было подавление и унижение в жизни «тирана» ранее, тем агрессивнее он будет со своим зависимым партнером. Это защитное поведение называется «идентификация с агрессором».

«Жертва» воспроизводит ситуацию прошлого напрямую: остается в своей «роли» и терпит так, как терпела всегда.

Очень часто личностное расщепление проявляет себя так, что в одних отношениях человек ведет себя как «тиран», а в других как «жертва». «Смена ролей» - признак большей «личностной зрелости». Пусть и в расщепленном варианте, но человеку доступно большее разнообразие переживаний, а значит и способов реагирования на мир. Это делает его более адаптированным и устойчивым к тревоге. Треугольник «жертва» - «тиран» - «спасатель» хорошо известен.

Про «жертву» написано много, и практического, и теоретического: заблокированная агрессия, «власть беспомощности», социальная выгода, разрушенное самоуважение, страх одиночества, вина, стыд, обида - основные «признаки жертвы», скажу несколько слов о «тиране».

И в жизни, и в терапии мы можем «встретить» откровенного «тирана»: агрессивного и какого-то бессовестного, говоря человеческим языком. И все же, гораздо чаще, в терапии оказывается совсем другой «тип тирана», про которого «с виду и не скажешь», тем более, что сам себя он «позиционирует» как «жертву непонимания» или «непослушания» своего партнера.

То, что привлекает в нем внимание, так это отличные навыки манипулирования людьми, позволяющие организовывать себе помощь и защиту в жизни. На приеме от «обычной жертвы» его отличает то, что его жалобы звучат скорее требовательно и настойчиво, чем жалобно и уныло, он не заискивает перед терапевтом и не старается сразу его «завоевать». Он пришел за «восстановлением законных прав».

Переход к открытой агрессии становится возможен для него только в случае сильной фрустрации в терапевтической работе. Такой «тиран» в отношениях с людьми, которые обеспечивают его выживание, не проявляет прямой агрессии, манипулируя своей беспомощностью и слабостью, вынуждая их отказываться от своих желаний и интересов в его пользу и «по собственной воле», зато в отношении всех других может быть жесток и циничен.

Вспомним о проекции способности к заботе: на кого эта способность проецируется - тот и «хороший», то есть пригодный для манипулирования с целью эту заботу «из него добыть», с ним и агрессию проявлять не стоит. Все же знают, что «хорошие люди не злятся». А на кого такая проекция «не ложится», те «плохие» и нечего с ними церемониться.

Если говорить о происхождении таких личностных особенностей, то можно сказать, что в случае, когда «тиран» «тиранит» открыто, речь идет о человеке, воспитанном в атмосфере открытой агрессии и насилия, и сформировавшиеся у него способы обращения с собой и другими были прямым ответом на такое обращение.

Во втором случае («тиран» - манипулятор) человек вырос в атмосфере постоянного унижения и ограничений свободной инициативы, однако открытая агрессия и вообще любой протест ребенка всегда жестоко подавлялась.

Он научился выживать за счет помощи и присутствия других людей, не опираясь на родителей. Его личный опыт показывал, что надеяться на чью-то бескорыстную любовь невозможно, раз уж самые близкие родственники все время «бьют» и такое «битье» у ребенка давно перестало связываться с воспитанием и «желанием добра», единственный способ удержать чье-то доброе присутствие - отказаться от своих интересов и подстроиться под желания этого «кого-то», показывая себя только с «лучшей стороны».

При этом собственная агрессия к «главному фрустратору» в семье вынуждена была подавляться из-за неравности их сил. Ее оказалось возможным отреагировать только на третьих лиц, которые с одной стороны, были менее способны к открытой конфронтации, а с другой стороны, не были связаны с обеспечением физического и психологического выживания «тирана», что делало их безопасными объектами для агрессии, поскольку они были «бесполезны» в плане использования.

Если собственная агрессия оказалась полностью подавленной, то есть личность «сломали», то из ребенка выросла «безнадежная жертва» - уверенная, что все может быть в ее жизни только так плохо, что она просто не заслуживает ничего другого и вынуждена терпеть любое обращение лишь бы не остаться совсем одной.

В первом случае «тиран» привязан к «жертве» как к объекту, на который можно «слить» свое напряжение. Ее функция в этом и в обеспечении обычных бытовых нужд «тирана». Объектные связи такого человека прерваны в детстве жестоко и резко.

Во втором случае «тиран» постоянно ищет привязанности, однако он не способен к установлению полноценных межличностных отношений, поскольку другой для него важен как источник восполнения собственного «внутреннего дефицита», а не как индивидуальность.

Поскольку каждый из них ищет утешения и разрядки для себя, переживая весь мир как должный ему за «понесенные ранее потери», оба типа ограничены в своей способности к эмпатии, то есть нечувствительны к состояниям и потребностям других людей.

Если они и способны к «заботе», то только в той области, которая необходима им самим для контроля за состоянием партнера и его поведением. Первый «тип тирана» давно потерял надежду на близость, помощь и хорошие отношения. В его мире чего-то добиться можно только силой.

Второй - сохраняет надежду на «спасение», то есть на идеального нового «родителя», который своим присутствием избавит его от всех тягот жизни и необходимости самому себя защищать. При этом оба они находятся в слиянии в том смысле, что они уверены, что «точка отсчета» правильного и неправильного, хорошего и плохого в жизни именно они.

Все другие люди похожи на них, разделяют их ценности и убеждения, согласны предоставить «особые условия» в отношениях, сосредоточить свои усилия на заботе и внимании к зависимому, ничего не требуя взамен и все прощая.

В этом мире идет бесконечный «перебор объектов», пригодных на эту «роль». Каждый новый принимается с надеждой и соблазняется нежностью и слабостью, а затем, будучи не в состоянии обеспечить такого объема удовлетворения, изгоняется с жестокостью и бесповоротностью, оставляя «тирана» в разочаровании, из которого потом снова рождается надежда.

Кстати, эта надежда рождается из нежелания смириться со взрослой действительностью, в которой каждый отвечает за себя сам, безусловная любовь давно оставлена в прошлом и «чудесного спасения» в лице идеального родителя просто не существует.

Очевидно, что и «тиран», и «жертва» расщеплены, каждому доступен один полюс реагирования, ими движет незавершенная конфликтная ситуация из прошлого, а не возможности и потребности актуальной ситуации.

Вопрос о том, почему же «спасения» не существует, не праздный. Столько людей пытаются найти это чудо, не оставляя надежды, что в мире есть кто-то только для них лично… Все банально. Таким «универсальным удовлетворителем» может быть мать только очень маленького ребенка, потребности которого полностью в ее «доброй власти».

Чем старше становится ребенок, тем меньше возможностей у матери удовлетворить их все идеальным и полным образом. И если эта удовлетворенность с самого раннего детства оказалась недостаточной, близость с матерью была прервана, неустойчива или ребенок оказался предоставлен собственным силам раньше, чем в достаточной степени сформировались его функции заботы о себе, то вместе с памятью о «былом симбиотическом счастье», гореванием о его потере (кстати, именно печаль оказывается в таких случаях прервана и глубоко вытеснена), обиде на «злой мир» (или судьбу), сохраняется и надежда на восстановление симбиоза и постоянный поиск подходящих для этого отношений.

Большая нуждаемость в любви и слабо развитые способности заботиться о самом себе, утешать себя и поддерживать в трудные минуты, чувство собственной внутренней изоляции в мире, затруднения в отношениях с другими людьми, не дают надежде угаснуть.

Отказ от такой надежды субъективно переживается как обреченность на смерть и несовместим с ежедневной жизнью, которая без этой надежды теряет смысл и превращается в бесконечную пытку.

«Спасение» - это надежда на восстановление «хорошего слияния», которое зависимый человек называет «близостью», в котором «мы - одно целое», «у нас все одинаковое», «мы никогда не злимся друг на друга» и «всегда и во всем помогаем друг другу», «мы всегда заодно»… Круглосуточно и круглогодично…

Что из этого получается, если вдруг удастся встретить такого «идеального партнера», и в чем безнадежность «спасения» для выживания, восстановления и развития зависимого человека - тема для отдельной статьи.

Самое интересное во всем это то, что именно «тираны» - манипуляторы чаще всего идут «лечить» зависимых, становясь «спасателями», активно навязывающими свое представление о том, «как надо».

Для них это возможность отыграть детскую драму теперь с позиции собственной силы - отомстить и завоевать того, кто ему сопротивляется, или уничтожить в себе «память о том, что я тоже был «жертвой», отсюда столько агрессии к тому, кто показывает свою слабость и беспомощность, или попытка сделать для других то, что никто не сделал для самого зависимого, когда он был «жертвой» и страдал - «спасти», избавить от боли, указать другой, лучший путь в жизни.

В обоих случаях происходит воспроизведение старого конфликта в новых условиях, «подпитанное» бессознательной надеждой на его завершение в духе «жили счастливо и умерли в один день».

Самое печальное в этой истории то, что никакое восстановление симбиотических отношений, сколь бы тесно связаны и переплетены друг с другом люди ни оказались, не «лечит» этот конфликт. Зависимый человек не смог пережить отделения, а не сближения, его незавершенная задача развития - сепарация.

Более того, инфантильный невроз заключается в попытке взрослого человека восстановить отношения, время для которых давно прошло, которые просто уже невозможны во взрослой жизни. Уже никто не будет так внимателен, заботлив и безграничен в своей любви, как «идеальная» мать в воображении маленького ребенка.

И уже никто не обладает такой властью над жизнью и свободой взрослого человека, как агрессивный и требовательный родитель периода детской зависимости.

«Выздоровление» и завершение конфликта с объектами из прошлого наступает в результате отказа от инфантильных целей через проживание гнева и печали по этому поводу. «Спасатель» же продолжает «настаивать» на своем требовании инфантильного удовлетворения: либо «чудесное обретение» «великой симбиотической матери - утешительницы», которая закроет от всех бед и к которой невозможна никакая агрессия, либо победа над «агрессором», недостойным никакого сочувствия.

Поиск и нахождение симбиоза для взрослого человека разворачивается либо очередным разочарованием в «идеальном объекте» и разрывом отношений, либо удушающей, лишенной энергии и развития «близостью», где роли и правила жестко определены).

Такой человек приносит в свою терапевтическую работу и свое расщепление, и свою «инфантильную надежду», и свой страх отделения, и свою обиду на несправедливый мир. Терапевт и зависимый клиент встречаются своими расщеплениями: либо комплементарными полюсами, либо однополярными. И мы видим терапевтов - «спасателей», «тиранов» или «жертв».

Расщепление терапевта в процессе работы

Прежде чем перейти к рассмотрению зависимых парных отношений, я хочу сказать о реакции терапевта на любого расщепленного клиента.

Вот недавний пример. На консультацию пришел восемнадцатилетний молодой человек и со слезами на глазах рассказал о том, как плохо с ним обращается мама и как много он сам делает для нее и для их отношений. Естественная реакция на такой рассказ - злость на маму и сочувствие «мальчику».

Потом приходит мама и рассказывает все с точностью наоборот. И эмоциональная реакция на ее рассказ - сочувствие ей, злость на ее сына.

Каждый из них предъявляет себя только с одной стороны - со стороны страдающей «жертвы» агрессивного «тирана». О собственной агрессии никто не упоминает, а если обращаешь внимание на ее проявления - легкое возмущение и оправдание ее необходимости.

Ни он, ни она, говоря о своих страданиях, разочаровании в партнере, сожалениях о том, как складываются их отношения, не готовы ничем помочь друг другу. Каждый упорно «тянет одеяло на себя», требуя уступок от партнера.

Мать ведет себя, как обиженная жена, настаивающая на «возмещении ущерба» за все, что она «вложила» в сына, а молодой человек - как требовательный муж, поучающий свою жену и постоянно указывающий ей на ее глупость и некомпетентность.

Вот это и есть расщепление: доступность только одного полюса переживаний, отсутствие эмпатии к партнеру, отрицание собственного «вклада» (то есть ответственности) в происходящее, обращение к одной «части» терапевта - сочувствующей, призывая терапевта в союзники.

Чем сильнее «жертва» покажет свои страдания и ужасы «тирана», тем интенсивнее воздействие на терапевта, то есть обращение к его теплым чувствам, активизация в нем «социальных интроектов» в ответ на страдания и несправедливость.

Расщепленный клиент расщепляет и терапевта - теперь теплые чувства терапевта, подпитанные «социальными интроектами» о том, как надо реагировать на страдания, обращены к одному человеку, а агрессия и соответствующие «социальные интроекты» - к другому.

Это не вина клиента, не его «плохое поведение», за которое он должен быть «наказан» отвержением терапевта. То, что делали с клиентом в его личной истории, он делает теперь с другими людьми. Все, чему он научился в своей личной истории - это вовлекать другого в зависимые отношения для обеспечения «надежности» связи.

Пока между людьми остаются обида и вина, отношения не заканчиваются. Можно предположить, что то, зачем приходит зависимый расщепленный человек, это восстановление болезненно прерванного слияния в новых отношениях с терапевтом.

Это фрустрированное слияние и есть основной источник боли и агрессии обоих партнеров. Оба партнера хотят слияния с собой, по своим правилам, а для этого надо не себя исправлять, а другого «подкорректировать», а для себя хочется еще и возмещения ущерба за свои страдания.

При этом зависимый надеется, что партнера можно «улучшить», то есть в нем продолжает жить иллюзия возвращения «хорошей мамы». Приходя к терапевту, изголодавшийся по слиянию партнер сначала хочет «подпитаться» этим «кормом» от терапевта, то есть для начала установить отношения слияния с терапевтом, что заодно и подтвердит фантазию о всемогуществе клиента сделать с другим человеком (теперь это терапевт) то, что ему хочется.

Я уже говорила, что основной угрозой для зависимых партнеров является угроза разрыва их отношений. Эта угроза актуализируется каждый раз, когда слияние нарушается и оживает сепарационная тревога. И тогда каждый, как может, исходя из своего жизненного опыта, начинает защищать себя и отношения от этой тревоги.

В данном случае у обоих партнеров опыт агрессии оказался более продуктивным для самозащиты, чем опыт уступчивости и сотрудничества. Разумеется, кто больше страдал, тот и «может рассчитывать» на большую компенсацию.

Если партнеры не могут договориться, «кто больше страдал», то их отношения превращаются в постоянную конфронтацию и борьбу за «первоочередную компенсацию ущерба» со стороны другого партнера. Расщепляющее воздействие всегда очень сильное, оно заряжено аффектом, обращенным в данный момент к терапевту.

Не удивительно, что терапевт часто поддается на эту провокацию и неосознанно принимает сторону одного из партнеров, или его позиция оказывается категоричной по отношению к ним обоим: либо один «плохой», другой «хороший», либо «оба козлы», терапевт сам «выбирает», кого кем считать.

При этом теряется целостность восприятия и переживания самого терапевта, эмпатия обоим партнерам как глубоко страдающим и нуждающимся в помощи людям, которые, с одной стороны, оба достойны сочувствия, а с другой стороны, оба вносят свой «посильный» вклад в невыносимую ситуацию.

Если такое воздействие сочетается с расщеплением самого терапевта - «спасателя», то терапевтические отношения начинают приобретать самые причудливые формы.
Терапевтическая ситуация выглядит следующим образом. приходя со своей проблемой, клиент «приводит» и своего партнера.

При этом по отношению к паре «клиент - его партнер в жизни» терапевт оказывается третьим, которому клиент «предлагает» занять чью-то сторону, но проявлять себя, свое отношение к происходящему терапевт будет в паре «он сам - клиент»…

В результате расщепленный терапевт вовлекается в зависимые отношения с одним из партнеров против другого, невольно «принимая правила игры» того, с кем он оказался в союзе (в слиянии): запрет на определенные чувства и действия, необходимость (до переживания вынужденности себя) других чувств и действий. О внутренней феноменологии терапевта - спасателя я подробно писала в статье «Спасательство: внутренний мир снаружи».

Зная о феномене расщепления клиента и терапевта - «спасателя» можно дать достаточно точный прогноз, как будут развиваться терапевтические отношения и их финал. Два фактора будут определять характер этих отношений: расщепления клиента и терапевта и их глубина.

Продолжение в следующей части.

Уважение к своим и чужим границам, к своим и чужим интересам и потребностям - особенность таких отношений. Зрелая любовь говорит: "Я Сделаю все, что в Моих Силах, Чтобы Помочь Тебе Оптимально Реализовать Свои Способности, Даже Если это Означает, что Иногда Тебе Придется Быть Далеко от Меня и Делать Что-то без Меня". В зрелых отношениях всегда остается большое пространство для удовлетворения своих собственных потребностей, для достижения собственных целей и индивидуального роста личности.

Настоящая любовь - это не собственническая любовь, она уважает и восхищается партнером, а не использует его для удовлетворения своих потребностей. В зависимых отношениях партнер как собственность воспринимается. Настоящая любовь приносит чувство удовлетворения и ощущение гармонии жизни. В ней мало тревоги и враждебности. В зависимых отношениях нет ощущения удовлетворенности и гармонии, много недовольства и подавленного гнева, много претензий друг к другу.

По-настоящему любящие независимы друг от друга, автономны, не ревнивы, но в то же время стремятся помочь другому человеку в самореализации, гордятся его победами, великодушны и заботливы. Зрелая любовь говорит: "Я Могу Прожить без Тебя, но я Люблю Тебя и Поэтому Хочу Быть Рядом". Люди зависимые слитны друг с другом, у каждого из них нет отдельной психологической территории. Они ревнивы, они собственники, прожить друг без друга они не могут - их связь принудительна.

Для настоящей любви способность отдавать, не требуя ничего взамен, - это выражение силы и изобилия. Отдавая, зрелый человек получает удовольствие, и это само по себе является компенсацией его эмоциональных, физических и материальных затрат. Человек, склонный создавать зависимые отношения, ориентирован на любовь - сделку, любовь - эксплуатацию. Он не может давать, не прося ничего взамен, а отдав, чувствует себя использованным, опустошенным, обманутым.

Личная ответственность - неотъемлемая составляющая зрелой любви. В зависимых отношениях либо своя ответственность передается партнеру, либо присутствует гиперответственность.

Из всего вышесказанного следует, что любовь - это отношения зрелых, психологически взрослых и независимых людей. Каждый человек, каким бы ни было его детство, работая над собой, может преодолеть свою склонность к зависимости и научиться любить.

Зависимые отношения в дружбе. Что такое Эмоциональная зависимость?

Задолго до того, как Мэри и Сара вступили в гомосексуальные отношения, они уже были вовлечены в отношения эмоциональной зависимости. Эмоциональная зависимость, по нашему определению, это:
состояние, когда постоянное присутствие и/или забота другого считается необходимой для обеспечения чувства личной безопасности.

Забота проявляется в различных формах соприкосновения жизни одного человека с другим:

• внимание,
• слушание,
• восхищение,
• советы и наставления (консультирование),
• утверждение (ободрение),
• время, проводимое вместе.

Эмоционально зависимые отношения могут казаться безобидными или даже вполне здоровыми поначалу, но они также могут привести к краху и более сильной зависимости, чем большинство людей может себе представить. Вне зависимости от того, существуют ли также и физические отношения, грех уже присутствует, когда дружба перерастает в эмоциональную зависимость. Чтобы выявить различия между нормальной взаимозависимостью, существующей в здоровых отношениях, и нездоровой зависимостью, мы рассмотрим факторы, приводящие к зависимым отношениям: как и почему они возникают и как развиваются.

Основные характеристики отношений зависимости

В каждом из нас есть потребность в близких дружеских отношениях, заложенная в нас Богом. Как узнать, оправданы и допустимы ли пути, которыми мы пытаемся удовлетворить ли мы эту потребность? Есть ли какой-то способ определить, когда мы переходим границу, отделяющую нас от зависимости? Вот несколько признаков возникновения эмоциональной зависимости:

Когда один (или оба) участника:

• часто испытывают ревность, собственнические чувства и желание исключительного обладания, воспринимая других людей как угрозу для существующих отношений
• предпочитают проводить время наедине друг с другом и испытывают неудовлетворенность, если этого не происходит
• испытывает беспричинный/иррациональный гнев или депрессию, когда друг слегка отдаляется
• теряет интерес ко всем другим дружеским отношениям кроме этих
• испытывает романтические или сексуальные чувства, ведущие к фантазиям в отношении этого человека
• поглощен мыслями и заботами о внешности, личности, проблемах и интересах партнера
• не расположен к тому, чтобы планировать что-то (в долгосрочном или краткосрочном плане) без участия другого
• неспособен реально видеть недостатки другого, занимает оборонительную позицию, если кто-то спрашивает об их отношениях
• проявляет свои чувства (в т.ч. через физический контакт) более сильно, чем допустимо для дружбы
• часто упоминает другого в разговоре, свободно себя чувствует, говоря «за» другого или от его имени
• проявляет близость и интимность к партнеру, которые заставляют окружающих чувствовать неловкость и смущение.

Находясь в зависимых отношениях, вы повернуты лицом к партнеру и спиной к самим себе. Ваша личная жизнь сейчас стоит для вас далеко не на первом месте, куда важнее – жизнь вашего избранника. Так что повернитесь на 180 градусов и посмотрите на собственную жизнь. Зависимость – это когда партнер дает вам что-то, чего вы не даете себе сами. Словно в вашей душе пустота, и ваш партнер своим присутствием эту пустоту заполняет. Эта пустота – нелюбовь к себе. Начните с сегодняшнего дня заполнять эту дыру любовью. Возьмите лист бумаги и ручку и напишите список из того, что вам дает ваш избранник. Может, радость? Чувство нужности? Или, например, заботу? Дает вам ощущение трепета в душе?

Постарайтесь написать длинный список, а затем посмотрите на каждый пункт и подумайте, когда вы в последний раз давали это себе сами. Вчера? Или, может, никогда? С сегодняшнего дня начните сами давать себе все то, чего не давали раньше.
Помните: уважение, любовь, интерес, забота – это взаимные чувства. Уважают только тех, кто уважает себя. Заботятся о тех, кто заботится о себе. Искренний интерес проявляют по отношению к тем, кто интересен сам себе. Любят только тех, кто любит себя. Здоровые отношения строятся на тех чувствах, которые каждый из партнеров уже умеет давать себе сам. Начните уважать, любить себя, заботиться о себе и проявлять к себе интерес.

Отныне делайте сами с собой все то, что раньше могли получить только от партнера. В этом вам помогут статьи об повышении уверенности и любви к себе. И не забудьте скачать мою книгу «Как полюбить себя» . В ней я собрала самые эффективные и работающие техники, при помощи которых я сама когда-то научилась любить себя, подняла свою самооценку и повысила уверенность в себе. Эта книга поможет вам избавиться от зависимости и стать свободным, цельным и счастливым человеком.

Установить глубокую эмоциональную связь с другим человеком возможно только обретя психологическую автономию. Эти отношения отличает ощущение радости. Мотивацией вступления в такие отношения является любовь. Глубокое чувствование партнера, сотрудничество и доверительность отличает такие отношения.

Уважение к своим и чужим границам, к своим и чужим интересам и потребностям – особенность таких отношений. Зрелая любовь говорит: «Я сделаю все, что в моих силах, чтобы помочь тебе оптимально реализовать свои способности, даже если это означает, что иногда тебе придется быть далеко от меня и делать что-то без меня». В зрелых отношениях всегда остается большое пространство для удовлетворения своих собственных потребностей, для достижения собственных целей и индивидуального роста личности.
Настоящая любовь – это не собственническая любовь, она уважает и восхищается партнером, а не использует его для удовлетворения своих потребностей. В зависимых отношениях партнер воспринимается как собственность. Настоящая любовь приносит чувство удовлетворения и ощущение гармонии жизни. В ней мало тревоги и враждебности. В зависимых отношениях нет ощущения удовлетворенности и гармонии, много недовольства и подавленного гнева, много претензий друг к другу.

По-настоящему любящие независимы друг от друга, автономны, не ревнивы, но в то же время стремятся помочь другому человеку в самореализации, гордятся его победами, великодушны и заботливы. Зрелая любовь говорит: «Я могу прожить без тебя, но я люблю тебя и поэтому хочу быть рядом». Люди зависимые слитны друг с другом, у каждого из них нет отдельной психологической территории. Они ревнивы, они собственники, прожить друг без друга они не могут – их связь принудительна.

Для настоящей любви способность отдавать, не требуя ничего взамен, – это выражение силы и изобилия. Отдавая, зрелый человек получает удовольствие, и это само по себе является компенсацией его эмоциональных, физических и материальных затрат. Человек, склонный создавать зависимые отношения, ориентирован на любовь-сделку, любовь-эксплуатацию. Он не может давать, не прося ничего взамен, а отдав, чувствует себя использованным, опустошенным, обманутым.
Зрелый, взрослый человек знает партнера и реалистично оценивает его качества. Но при этом ценит его таким, каков он есть, и помогает ему личностно расти и раскрываться, помогает ради него самого, а не ради того, чтобы он ему служил. У зависимого нет реалистичного представления о партнере. Он не может принять партнера таким, какой он есть, он стремится его воспитать и переделать под себя.

Зрелый человек уважает своего партнера, его психологическую территорию, его психологические границы. Любовь рождается на свободе и не может существовать в неволе. При посягательстве на свободу она начинает исчезать. В зависимых отношениях психологические границы нарушаются, уважения к партнеру и его психологической территории нет. Ростки любви, если они были, увядают.
Личная ответственность – неотъемлемая составляющая зрелой любви. В зависимых отношениях либо своя ответственность передается партнеру, либо присутствует гиперответственность.

Зрелый человек стремится к таким взаимоотношениям, при которых оба партнера имеют возможность полного раскрытия своей индивидуальности и живут в любви друг с другом. Духовно зрелый человек относится к личностному росту и развитию другого человека так же серьезно, как и к своим собственным. Он готов и способен соглашаться с другим, и быть ему опорой, не отрекаясь от своей индивидуальности и не позволяя причинять себе ущерб.
Из всего вышесказанного следует, что любовь – это отношения зрелых, психологически взрослых и независимых людей. Каждый человек, каким бы ни было его детство, работая над собой, может преодолеть свою склонность к зависимости и научиться любить.

Зависимые отношения, как исправить. Как выйти из зависимых отношений

• Чтобы исправить такое положение вещей, придется запастись терпением. Изменить собственные установки и привычное поведение нелегко, потребуется время, но, как говорится, было бы желание. А начать нужно с признания того, что вы постоянно попадаете в зависимые отношения, потому что страдаете от нехватки любви к себе и не умеете любить себя и уж, тем более, восполнять нехватку этого чувства самостоятельно.
• Без принятия проблемы и того, что вам необходима помощь, ничего не получится. Так как проблема заключается внутри вас, а не во внешнем мире, исправить её можно тоже исключительно внутри себя, а, не пытаясь изменить мужчин.
• Тем более, что попытки решить проблему за счет другого приводят к тому, что вы направляете всю свою обиду и гнев не на того, кто виноват, что запустил этот маховик проблем у вас с низкой самооценкой и нехваткой любви, а на того, кто по неосторожности сделал что-то такое, что просто напомнило о том негативе, который когда-то обрушился на вас в детстве со стороны родителей.
• Осознайте, наконец-то, и примите как данность, как восход солнца и гравитацию, что вы достойны любви просто потому, что вы это вы и подарить себе можете её именно вы. Никто больше, ни родители, ни любимый мужчина, ни дети, ни друзья, ни общество. Вы и никто другой. Потому что вы лучше всех знаете, как вам этого хочется.

Зависимые отношения – это всегда разрушительная ситуация для обоих в паре.
Что делать и кто поможет решить проблему?

Зависимые отношения – это ситуация, в которой оба партнера несчастливы, но ни один не может расстаться. Каждый остается по своим причинам. Зависимость в отношениях – это постоянная концентрация на другом человеке. Начинает казаться, что он самый лучший, самый идеальный и никогда больше вы не найдете никого похожего. Эти сильные чувства часто называются любовью, хотя именно так проявляется зависимость.
Роли в зависимых отношениях
У каждого участника в зависимых отношениях своя роль. Первый – это тот, кто любит меньше. У него могут быть какие-то положительные чувства к партнеру, но чаще их нет. Второй тот, кто попал в зависимость, тот, кто, как он считает, любит больше. И хотя именно про второго сказано «попал в зависимость», нельзя утверждать, что первый в ней не находится. Зависимые отношения – это веревки, которыми оба привязаны друг к другу и оба страдают.
Когда появляется проблема? Чаще всего – с первых минут отношений. Основная проблема в том, что один из партнеров (а иногда и оба) оценивают себя через призму отношений. То есть, его положительная оценка собственной личности строится не сама по себе, а на том факте, что его любят. Если их не любят, оценка автоматически становится отрицательной. Именно это заставляет человека цепляться за отношения: без любви со стороны партнера он чувствует себя ничем и старается максимально ее вернуть, подстраиваясь под требования, терпя неприятные для себя вещи и делая многое другое.
Признаки «больных» отношений
У зависимых отношений много признаков, но есть и основные:
1. Партнер перекладывает ответственность за свое состояние на другого. Если другой не отвечает требованиям, партнер сообщает ему, что он виноват во всех бедах. И он искренне так считает.
2. Один из партнеров рассматривается как ребенок. Вместо того, чтобы строить отношения на равных, пара принимает игру, в которой один – ребенок (маленький, беззащитный), а второй – взрослый, его опекающий (сильный, властный). Сначала это может видеться довольно милой игрой, но со временем взрослый превращается в тирана, а ребенок – в жертву.
3. В паре не обсуждают своих чувств. Любой разговор сводится к скандалу, в итоге оба партнера перестают не только выражать, а осознавать свои чувства. Поэтому время от времени происходят ссоры и скандалы на пустом месте, ведь накопленную энергию нужно куда-то выпустить.
4. Изоляция одного в паре. Один из партнеров полностью посвящает свою жизнь другому, не представляя варианта иного поведения.
Работать с зависимыми отношениями самостоятельно практически невозможно. Особенно это касается зависимого партнера, так как он просто не осознает всю глубину проблемы. Да и тот, от кого зависят тоже не всегда готов закончить игру в любовь, ведь второй может повести себя неадекватно. Очень частая реакция зависимого человека на то, что его бросают – попытка самоубийства. Не каждый готов жить с таким грузом, хотя бы она и не удалась.
Решение проблемы есть: работа со специалистом. Психолог, который понимает происходящие в зависимой паре процессы, сможет не только помочь ей выйти из ситуации, но и выстроить отношения так, чтобы облегчить состояние обоих партнеров на время терапии.

Видео Зависимые отношения. Как выйти из зависимых отношений

Зависимые отношения психология. Зависимые отношения: изматывающий бег по кругу.

Зависимые отношения были, есть и будут, поскольку пока что младенцы рождаются у вполне себе живых матерей и дуэтная модель отношений заложена с рождения. Вопрос в том, насколько ребенок сможет преодолеть эту фазу созависимости и обрести, став уже взрослым человеком, внутреннюю свободу оставаться собой, когда рядом находится кто-то другой

Банальный случай – женщина, с 19 лет замужем. Двое детей. Начиная со второго года брака, муж – «гад». Сейчас ей 40. Она, по-прежнему, замужем! Где-то, лет десять назад у нее завязался адюльтер. Ну и любовник – тоже «мог бы вести себя иначе», но любовь, и расстаться никак невозможно. Живет в «непрошибаемой» надежде, что оба, и муж и любовник, в конце концов, образумятся и поймут, наконец, что «она – самая лучшая»! Время от времени оба партнера «подкармливают» ее туманными намеками на ее особенную роль и важность в их жизни. Но, как правило, они ей недовольны то там, то здесь, и возмущение ее «неправильным» поведением (на самом деле, просто какими-то ее желаниями) возрастает год от года. Таким образом, ей с беговой дорожки сойти не удается: вдруг когда-нибудь удастся удовлетворить их раз и навсегда?! Причем, в ее внутреннем пространстве идея о том, «кто прав – кто виноват» постоянно меняется: то она - то муж, то она – то любовник. Точно также без конца меняется ее роль в отношениях: то она – жертва, то (когда обидится и не разговаривает) она – тиран. И так до бесконечности разворачивается модель классического зависимого поведения. Подобная изматывающая модель жизни, однако, встречается не только в любовных парах, но и в дружеских дуэтах, с родителями, детьми, начальниками. Однако, к сожалению, большинству людей не приходит в голову, что поднадоевшее статус-кво можно изменить, что выйти из замкнутого круга можно. Еще меньше приходят на терапию. А ведь вполне реально облегчить себе жизнь, и впоследствии не передавать «дефектную» модель поведения детям. Осмелюсь даже предположить, что таким образом медленными шагами удалось бы добрести и обществу в целом до вполне реальной демократии, при которой уровень ответственности за собственное поведение и жизнь должна быть достаточно высокой. А именно с этим у зависимых людей «не фонтан».

Как распознать, зависимы Вы или нет?

Во-первых, зависимый человек, как я уже говорила, не может прямо выражать некоторые свои чувства и желания партнеру, поскольку это может вызвать неодобрение, гнев и даже вспышки ярости у партнера. А состояние конфликта или какого-то «несогласия» для зависимого невыносимо. В его психической реальности подобные вещи могут вызывать острое беспокойство, страх потерять отношения или оказаться в них «плохим» человеком возрастает моментально и просто парализует человека. Соответственно, зависимый испытывает реальные ограничения в своем поведении.

Кроме того, зависимый человек периодически испытывает навязчивую потребность поступать неким определенным образом, дабы все сохранялось с партнером по-прежнему, «как всегда». Даже если, например, женщина сходила на работу, забрала из школы ребенка, пробежалась по магазинам, и у нее действительно уже нет сил готовить ужин, она, изнемогая от усталости, все равно отправится к плите, куда ее навязчиво гонит внутреннее опасение, что если муж не получит ужин, он разозлится и будет считать ее «плохой» женой, женщиной и т.д. И если зависимый чувствует, что «что-то не так», партнер как-то не так посмотрел, то у зависимого человека вся жизнь практически летит к черту. Пока отношения не стабилизируются, не вернется прежний «рай», зависимый будет выключен из других отношений, работы, развлечений и т.д. Причем, вторая половина в этой паре четко знает, на что «подсажена» первая. И если что-то идет не так, начинает просто «тиранить» зависимого партнера. То есть идут четкие послания о том, что партнеру что-то категорически нельзя делать, чувствовать, желать, иначе отношения окажутся под угрозой. И тогда зависимый человек не может справиться со своей зашкаливающей тревогой иначе, чем снова совершив «угодные» для партнера действия.

И здесь я хочу подчеркнуть самое важное отличие психики зависимого человека. Дело в том, что зависимый человек, зачастую, не осознает свою тревогу потерять отношения или разочаровать партнера. Более того, он винит в своем дискомфортном внутреннем состоянии партнера и не считает свою тревогу «ненормальной». И не понимает, что нуждается в помощи. Такие люди приходят на терапию в лучшем случае для того, чтобы «исправить другого», который ведет себя не так, почему-то не понимает, насколько он жесток, садистичен и пр. Зависимый человек никак не может понять, что то, что он позволяет с собой делать, - это, в первую очередь, его ответственность и больше ничья. Это он позволяет так с собой обращаться из страха, что его отвергнут, обесценят, бросят…У таких людей, и это еще одна характерологическая особенность, очень слабо развита самоподдержка, самоуважение, уверенность в себе, своей личностной значимости.

Как можно себе помочь?

Однако, осознание, того, что Вы - зависимы, к сожалению, не приводит к реальным изменениям в жизни. «Фишка» в том, что в психике должно произойти изменение отношения к себе и к миру вокруг, а это возможно проделать только через контакт с другим, в данном случае, с терапевтом. Друг или подруга не смогут помочь, поскольку зависимый человек обращается к ним за поддержкой с тем, чтобы привлечь на свою сторону союзника, и тем самым, автоматически «заталкивает» их в роль «спасателя». «Спасатель», при этом, тут же берет всю ответственность за жизнь зависимого на себя. Он же ДОЛЖЕН спасти!!! Но зависимый будет излечен только тогда, когда осознает и прочувствует через опыт взаимодействия, что измениться, изменить свое поведение должен только он сам. И что обстоятельства, мешающие ему это сделать, преодолимы. Через дискомфорт, печаль, неудобство и гнев, но преодолимы! Ради свободы и чего-то лучшего в этой жизни… При этом, совершенно не факт, что отношения с Вашим партнером будут разорваны: просто вполне реально выстроить с ним контакт на других условиях! И это, кстати, может придать новый заряд Вашим отношениям.